- Я не хотел стать таким. Никто из нас не хотел бы. Я знаю, ты сейчас скажешь, что эта моя вина и что право выбирать путь в жизни принадлежит только нам. Может быть. Но нет. Знаешь, сложно судить людей со стороны, смотреть на их походку, наблюдать за телодвижениями, прислушиваться к разговорам, но никак не общаться и делать какие-то выводы. Исключения есть, но часто мы даем первую оценку так, как нравится это нам. Позже, если нам что-то бывает нужно от того человека, к которому мы негативно настроены, заговорив с ним, мы понимаем, что все наши предрассудки были неверны, и человек не тот, кого мы из него сделали.

Они разошлись, когда мне было 14. Точнее, она его оставила. Зачем я вру, не понимаю, привычка не проходит. Он сидит в тюрьме за ошибки, которые всю жизнь хотел свалить на нее и на нас. Каждый божий день они ругались, обвиняя друг друга в том, что семья разрушилась именно из-за него. Никто не хотел признавать своих ошибок; все же люди такие - нам легче в своих грехах обвинить других, как будто от этого становилось легче. Дома не было хлеба, чтобы я и моя маленькая сестренка питались. Так как я был на два года старше нее и ко всему прочему она была девочкой и толком не разбиралась в этом мире, я решил сам подрабатывать. После школы убегал и собирал бутылки из разных ресторанов. Много раз меня за это били, прогоняли, ругали, обзывали, но я никогда не расставался с мыслями, что дома меня ждет семья, которой нужна надежда.

Однажды, когда с очередной добычей я пошел в цех, куда сдавал бутылки.… Не могу забыть этот день и каждый божий миг, проклинаю себя, что согласился. Меня подозвал к себе один дяденька, начал расспрашивать, кто я такой, где учусь и чем занимаюсь. Какими бы они ни были, но воспитание мне дали. Да ради бога, мы в свое время жили припеваючи. Поездки, курорты, гости, гулянки. Рос-то я беззаботным ребенком. «Никогда не заговаривай с незнакомыми людьми и не рассказывай им ничего!» - всегда учила меня няня. Но в этот миг то ли от скопившейся обиды, то ли от желания быть услышанным, я начал отвечать на его вопросы. Он спросил меня, когда я приду в следующий раз. Ответив, что завтра, я ушел. Но не с пустыми карманами и не выручкой от бутылок. Тот самый дядька дал мне денег, пообещав, что их будет намного больше, если я дам обет молчания и буду делать две вещи, которые он меня попросит…

Будь проклят тот день... Почему меня не сбила машина или я не сломал ногу, или не остановился, когда дома узнал хорошую новость, что он устроился на работу, и мы больше не будем сидеть дома со страхом? У него было много долгов, за которые не мог расплатиться, а люди не ждали. «Запретный плод сладок», – это выражение навсегда запечатлелось в моей голове, и это стало самым большим уроком в моей жизни. На следующий день, вновь отправившись туда, я зашел слишком далеко и сел к дяденьке в машину. По дороге он спрашивал меня о родителях, чем они занимаются, как зарабатывают на жизнь. Ты думаешь, я что-то скрывал? Нет, сквозь жгучие слезы боли и обиды, нанесенных шрамов и кровоточащих ран, миг за мигом, год за годом, историей за историей, рассказывал ему про все беды и несчастья нашей семьи. Выслушав меня, спросил про свою вчерашнюю фразу: помню ли я её или нет. Услышав в ответ "да", он улыбнулся мне и тихо сказал: «Все будет хорошо». Тот вопрос, жгучий, мимолетный, разрушивший всю мою жизнь, приведший меня сюда, оскорбивший и уничтожавший всю мою жизнь. Каждый день, каждый божий день передо мной возникает эта сцена. Скажи мне, когда-нибудь я избавлюсь от этого? Будет ли ночь, когда я не буду просыпаться в холодном поту, ругая себя за то, что согласился, ответил...

Виню ли я их? Не знаю. Кто я такой, чтобы судить кого-то? Может быть, хотя точно, моя жизнь сложилась бы по-другому, и мы сейчас не сидели бы с тобой здесь, я в белом халате, а ты с ручкой и блокнотом в руках и кучей вопросов в глазах. Думаешь, утратил способность разбираться в людях, читать в их глазах боль, страсть, разочарование, гнев и ревность?.. Чем-то мне этот диспансер помог, он дал надежду и желание. Выйти отсюда и всему миру рассказать, насколько это паршиво - быть зависимым. Постучать в дверь каждой семьи и попросить их не ругаться, а больше времени уделять своей семье и детям. Я хочу быть другим, свободным. Хочу, чтобы мне вновь задали тот вопрос, а я кулаком влепил бы за него по роже.

Его посадили за ошибки, хотя я всегда оставался при мнении, что мой отец (я после этого, не могу звать его «папой») был добрым человеком и никогда никому не желал зла. А мать... да что она... Жалкий человек, не имеющий своего мнения, бегущая за славой, дорогой одежды и не состоявшейся личной жизнью. Моя мать никогда не любила меня, точнее, может быть и да, но она этого не чувствовала. Поэтому у меня никогда не было сострадания к другим людям, мне было на всех плевать, мое сердце не отдавало тепла, а только животную страсть и желание обладать другими. Что ты еще хочешь от меня услышать, друг мой? Сестра моя погибла. Нет, не физически, а душевно. Она стала проституткой. Еще один факт, который я никогда себе не прощу. Ну, все, мне пора. Пора пить таблетки.