Мы все рождаемся зависимыми. Уже в утробе мы зависим от пуповины. Потом мы становимся зависимыми от воздуха, от воды, от пищи, от мамы, от отношений, от общества, от законов. Есть столько зависимостей, но не одно из них не осуждается.

Проблема зависимости в обществе очень актуальна и беспокоит многих. Недавно мне посчастливилось побеседовать с прекрасным врачом, наркологом Галибом Мамедовым, который любезно ответил на интересующие меня вопросы.

- Много ли в нашей стране наркоманов?

- Термин «наркоман» во всем мире уже убран. Нет такого термина. Есть зависимые люди. И нет понятия «наркология», есть понятие «аддиктология». И само слово «наркоман» потеряло свое первостепенное значение. Я всем своим пациентам и их родственникам говорю об этом. Сегодня «наркоман» звучит как клеймо, на самом деле это больные люди которые нуждаются в нашей помощи. Наркоман, токсикоман, алкоголик – это все юридические термины. Для нас - это все зависимые люди. Единственное отличие – предмет их зависимости. Алкоголь для меня такой же наркотик, как и все остальные психоактивные вещества, включенные в список наркотических. Потому, что от алкоголя последствия по своей тяжести не уступают последствиям от наркотиков. Если брать общее количество зависимых людей, по статистическим данным это 30 тысяч. А на самом деле эту сумму надо умножить на десять. 300 000. Это только зависимые, от психотропных веществ. По количеству употребляемого алкоголя Азербайджан на 38-м месте среди 188 стран. Мы употребляем 10 литров алкоголя на душу населения в год. Если учесть, что мы мусульманская страна, часть взрослого населения не пьет по религиозным убеждениям, какая-то часть не пьет по состоянию здоровья. По ВОЗ-у алкоголь является третьим в мире ведущим фактором риска заболеваний и преждевременной смерти.

- Как ребенок становится зависимым?

- Дело в том, что сейчас есть понятие маргинальной семьи. Когда семья высокообразованная, но зарабатывает мало. И есть семьи, которые малообразованные, но зарабатывают слишком много. Внутри семьи возникает определенный конфликт. И в той семье, и в этой, вероятность возникновения аддиктивного больного высокая. Есть семьи, где нет одного из родителей, либо семьи где отец или мать пьют, одним словом, неблагополучные семьи. В таких семьях обязательно какие-то проблемы возникают. Необязательно, что это будет аддиктивный ребенок. Он может иметь какие-то другие психологические расстройства. И не обязательно, что все дети в таких семьях подвержены каким-то расстройствам. Но хотя бы один из них попадает в группу риска.

- А какие люди больше всего предрасположены к зависимости? Есть ли группа риска?

- Все мы рождаемся не одинаковыми. Кто-то рождается сильным, кто-то слабым, кто-то болезненным, а кто-то чересчур здоровым. И вследствие этого люди по-разному подходят к жизни и по разному решают свои проблемы. Скажем, есть такое понятие как неврастенический тип употребления, есть контактивный тип, есть дионисийский тип, есть героический тип употребления, самоубийственный тип. В неврастеническом типе, люди постоянно утомляемые, которые находятся в состоянии невроза, ищут пути снять это состояние и могут прибегать к алкоголю или другим психоактивным веществам. Но если эти вещества с одной стороны успокаивают, с другой стороны они ещё больше истощают нервную систему и получается порочный круг. Более истощенная нервная система дает ещё больше нервозности и человек начинает принимать больше алкоголя или психоактивного вещества. В контактивном типе употребления люди сидя в одной компании употребляют алкоголь, чтобы облегчить контакт и легче общаться с незнакомыми людьми. Непосредственно по вашему вопросу, это скорее всего дионисийский тип, как у Ницше. То есть, это люди, которым нужно помрачнение сознания, чтобы уйти от реальности. Эта категория людей будет в поисках забвения. Героический тип свойственен молодым, когда достигается чувство своей силы и готовности к великим делам. Самоубийственный тип употребления характерен для тех кто хочет забыть о своем горе или страдании, то есть покончить собой хотя бы на короткое время.  Что влияет на это? Это может быть их психическое конституциональное состояние, либо были какие-то упущения в процессе воспитания, либо семья была неблагополучной. Но в первую очередь, это зависит от конституциональных данных нервной системы человека. С другой стороны, годовой доход от наркооборота 400 миллиарда долларов. Эту машину остановить будет трудно. Поэтому, всегда будут люди, которые будут искать, кого заразить.

- Есть ли какие-то профессии, которые больше подвержены зависимости?

- Я не могу сказать, так как не проводил исследований на этот счет. Раньше считалось, что употребление наркотических веществ более высокое у анестезиологов-реаниматологов, потому, что доступ к психоактивным веществам более легкий. Даже зарубежная литература указывала на то, что если есть легкий доступ, то эти специальности больше подвержены зависимостям.

- Правда ли, что зависимости неизлечимы?

- Это самое больное место. Дело в том, что очень часто в средствах массовой информации выступают врачи, утверждающие, что эти болезни (зависимости) неизлечимы. Хорошо, если они не лечатся, что делать с такими больными? Или, если эти больные не лечатся, что мы тогда делаем? Почему ВУЗы выпускают специалистов этого направления? Это лечится. Но дело в том, что мы понимаем под словом «вылечиться». Вылечиться – это либо полностью искоренить болезнь, либо изменить качество жизни больного, чтобы он не прибегал к прошлому опыту и создать условия для того, чтобы болезнь не возобновлялась. Я до сих пор не встречал пациента, который сказал бы: «Доктор, мне нравится это делать».  Все больные говорят о том что устали так жить и хотят изменить свою жизнь. Люди, которые обращаются к врачу, хотят, чтобы им помогли.

Это хроническая болезнь. Такая же, как и гипертоническая болезнь, диабет и т.д. где бывают ремиссии и рецидивы. Я недавно читал исследование о том, что всего 30% больных, страдающих диабетом, гипертонической болезнью придерживаются режима, диеты и лечения приписанным врачом. Остальные 70% не придерживаются, и поэтому у них обостряется болезнь. То же самое и с нашими пациентами. Если у диабетика повышается уровень сахара в крови, у гипертоника – давление, то у нашего пациента повышается влечение к тому или иному веществу. После лечение обострение не возникает просто так. Это происходит на фоне каких-то обстоятельств. Обстоятельства мы все ликвидировать не можем.

По понятию ВОЗ, здоровье – это состояние физического, психического и социального благополучия. Физическое и психическое благополучие своим пациентом мы можем дать. Но речь идет и о социальном благополучии, которое мы на сегодняшний день дать не в силах. Например, я пытаюсь пустить пилотную программу анонимных наркоманов и алкоголиков, которой в нашей стране пока нет. После лечения, должна быть социальная адаптация человека. Потому, что такие люди потеряли свое место как в семье – микро-обществе, так и в макро-обществе. У них может появиться чувство ненужности, одиночества. И не будем забывать, что психическое состояние у них бывает слабым. В этот момент социальное неблагополучие, желание уйти от реальности может привести к возвращению к старым привычкам. Поэтому, если мы будем затрагивать все аспекты проблем, возникающие на пути выздоровления, конечно процент излечиваемых больных будет больше. Главное, привлечь больного к длительному лечению, чтобы он понял, что проблема в его психическом состоянии, которое нужно долго лечить.

- С чем связан высокий уровень насилия в обществе в последнее время?

- Дело в том, что я не знаю, поднялся ли уровень насилия или эту проблему стали больше освещать?

Сегодня в СМИ творится что-то невероятное. Никаких просветительных передач, поучительных, связанных с наукой, с историей. Раньше были передачи «Клуб путешественников», «Вокруг света», «Очевидное-невероятное» и т.д., которые люди любили смотреть. Сейчас телевидение строится на шоу. И журналисты ищут что-то, раздувают и показывают.

Но есть и момент того, что общество стало агрессивнее. На фоне этой агрессии может быть повышение уровня преступлений. Но причину надо искать не в каком-то конкретном инциденте, а в обществе. В том, что поменялись ценности и приоритеты.

- А в чем вы видите причину высокого уровня суицидов? Люди стали прыгать с мостов, с Девичьей башни и.т.д.

- Я бы не сказал, что стало больше суицидальных попыток. Я сказал бы, стало больше истерических попыток. Человек, который хочет покончить с жизнью, не кричит об этом. Он для себя это решает. А когда человек поднимается на мост и кричит об этом – это демонстрация. Да, такая демонстрация может иметь летальный исход вследствие какой-то неосторожности. Но это не истинный суицид. Это лично мое мнение.

- А настоящих самоубийц можно распознать?

- Приходит больной с глубокой депрессией, которая в принципе может говорить о том, что он хочет уйти из этой жизни. Понятно, что в этом состоянии он может это совершить. Поэтому, таких пациентов лучше стационировать. Но этот человек сам не обратиться к врачу. В этом случае важно, чтобы его родственники были внимательнее к тому, что с человеком что-то происходит и привели его к психиатру.

- Насколько вредит психике человека замена реального общения на виртуальное? - В этом тоже есть какой-то момент зависимости. Человек становится зависимым от интернета и социальных сетей и если выключить интернет, у него возникает чувство одиночества и ненужности. Потому, что к другому образу жизни он не привык. Он привык жить в виртуальном мире, а не в настоящем. Есть люди, которые быстро отходят от этого и есть люди, которые могут впасть в депрессию. И мы не знаем, как долго будет длиться эта депрессия и чем она закончится. Конечно, интернет – это хорошо, это огромная база информации, все мы пользуемся им. Просто нужно давать себе отчет. Есть хорошее выражение Лукреция: «Если чувства будут не истинны, то и весь наш разум окажется ложным». Мне кажется, здесь (в интернете) все не истинное, ты фактически общаешься с экраном. Истинное - это когда мы общаемся с людьми вживую, чувствуем взгляд, мимику, жесты. Просто из за того, что интернет молод, мы не можем говорить об отдаленных последствиях. Мы это сможем сказать, когда накопится определенный опыт.

- Как устроить жизнь, чтобы не подвергаться стрессам?

- Есть древнегреческое изречение: «Не так страшны самые вещи, как наши представления о них». Мне кажется, нужно проще ко всему относиться. Нам кажется, что нам дают оценку в том случае, если у нас дорогой телефон, дорогая машина, если мы дорого одеты и люди знают, что мы «в цене».  Я не хочу обобщать, но многие стремятся к этому состоянию. Это не у всех получается, вот они в стрессе и живут. Нужно жить в удовольствии, а не в накопительстве. Богатый человек тот, в ком Бога много. А у кого денег много, это накопитель. Не надо об этом забывать.