"Мой замысел- не жалеть себя, не избегать множества сложностей и эмоций. Для меня сравнительно неважно, проживу я много или мало. Мир волнует меня лишь постольку, поскольку у меня есть определенные обязательства или долг, если хочешь - за то, что я ходил по этой земле 30 лет, я должен оставить в благодарность подарок в виде картин или набросков!"

(Из письма Винсента к Тео)

Меня всегда привлекало творчество Ван Гога. Незаметно для себя я вдохновилась тем, что уже много раз видела. Великий художник вовлек меня в увлекательную игру собственной интерпретации. Начинаешь чувствовать, как растворяешься в его необыкновенном мире, от чего получаешь колоссальную энергию, эмоциональный отзвук - созидать, творить.

Для меня, как для fashion-исследователя, все это стало занимательным. Словно на "невозделанной земле" путем бесконечных поисков неизвестных тебе возможностей влюбляешься в этот процесс и взращиваешь что- то новое. Впечатленная его картинами, я начала работать над созданием модных тотал луков, которые воплотились вот в такие иллюстрации.

1. Starry night*

Винсент писал брату Тео: " Я по- прежнему нуждаюсь в религии. Потому я вышел ночью из дома и начал рисовать звезды".

2. Postman Joseph Roulin*

"Хотя Рулен недостаточно стар, чтобы я годился ему в сыновья, он относится ко мне с молчаливой и серьезной нежностью, словно ветеран к новобранцу. Он не говорит ни слова, но всем своим видом как бы дает понять: мы не знаем, что будет завтра, но, что бы ни случилось, рассчитывай на меня. А ведь приятно, когда к тебе так расположен обыкновенный человек - не озлобленный, не печальный, не безупречный, не счастливый, даже не всегда правый, но зато славный, неглупый, отзывчивый и доверчивый!"

3. Wheatfield with cypresses*

"Написал хлебное поле - очень желтое и очень светлое; это вероятно самое светлое из всех моих полотен. Кипарисы все еще увлекают меня. Я хотел бы сделать из них нечто вроде моих полотен с подсолнечниками; меня удивляет, что до сих пор они не были написаны так, как их вижу я. По линиям и пропорциям они прекрасны, как египетский обелиск. И какая изысканная зелень! Они - как черное пятно в залитом солнцем пейзаже, но это черное пятно - одно из самых интересных и трудных для художника задач, какие только можно себе вообразить. Их надо видеть тут, на фоне голубого неба, вернее в голубом небе. Чтобы писать природу здесь, как, впрочем, и всюду, надо долго к ней присматриваться".

4. Irises*

"Мне думается, изучение японского искусства неизбежно делает нас более веселыми и радостными, помогает нам вернуться к природе. Изучая искусство японцев, мы неизменно чувствуем в их вещах умного философа, мудреца, который тратит время - на что? На измерение расстояния от Земли до Луны? На анализ политики Бисмарка? Нет, просто на созерцание травинки. Но эта травинка дает ему возможность рисовать любые растения, времена года, ландшафты, животных и, наконец, человеческие фигуры. Так проходит его жизнь, и она еще слишком коротка, чтобы успеть сделать все. Разве то, чему учат нас японцы, простые, как цветы, растущие на лоне природы, не является религией почти в полном смысле слова?"

5. The potato eaters*

 " В ней я старался подчеркнуть, что эти люди, поедающие свой картофель при свете лампы, теми же руками, которые они протягивают к блюду, копали землю; таким образом, полотно говорит о тяжелом труде и о том, что персонажи честно заработали свою еду".

"... чем больше я думаю над этим, тем сильнее убеждаюсь в том, что нет более высокого искусства, чем искусство любить людей."