URBAN.AZ
URBAN.AZ

Telegram Banner

Со дня кровавой трагедии 20 января прошло ровно 30 лет. 

Кинорежиссер и сценарист Рамиз Фаталиев, являвшийся директором «Азербайджанфильм», дал единоличное разрешение вывести камеры из студии и вести съёмку с места событий: благодаря этому кровавые события той ночи были засняты, а не затерялись в истории. 

"Некоторые источники количество жертв ТОЙ ночи указывают по-разному. Это не результат чьей-то небрежности в расчётах. Это мы их попутали, скорее всего. Поясню.

Когда я составлял итоговый документ по материалу, который благодаря нескольким десяткам сотрудников киностудии удалось отснять в ТУ ночь и в течение ещё трёх-четырёх месяцев после оной, для сдачи его в следственную депутатскую комиссию тогда ещё ВС Азерб.ССР, я ОТДЕЛЬНЫМ списком вставил фамилии и обстоятельства смерти тех, кто по формальному признаку не могли считаться жертвами вторжения, но, по моему твёрдому убеждению, ими, тем не менее, являлись.

Формальный признак заключается в том, что они лишились жизней не в ТУ ночь.

Год назад мой сын в своей статье, - пару часов назад он перепостил её, и она снова меня тронула, - рассказал о подростке, который был убит в автобусе военным патрулём "просто так", средь бела дня. Солдат был вдребезги пьян. Это случилось спустя несколько суток после ТОЙ ночи. И это - мой первый пример.

По тихой зелёной улице шли патрульные, втроём. В кустах "что-то зашевелилось" (из рапорта). Рядовой имярек произвёл ПО КУСТАМ, на уровне земли, автоматную очередь. Одна из пуль угодила в окно ТРЕТЬЕГО этажа СОСЕДНЕГО дома, срикошетила от стены и попала в сонную артерию лежащего на тахте мужчины.

По проспекту Метбуат с малой скоростью двигалось такси без пассажиров - старенький ГАЗ-24. У него "чихнул" глушитель. Патруль, оказавшийся на противоположной стороне улицы, расстрелял такси мгновенно, в три ствола - два автоматных и один пистолетный. Когда мы снимали РЕЗУЛЬТАТ, приехала дочь таксиста. Снять ЭТО мы уже не смогли, хотя к тому времени, вроде, привыкли ко всему. Ко всему ужасному.

В те дни пошёл слух о том, что в Сальянских казармах, спустя сутки после ТОЙ ночи состоялась перестрелка между расквартированными там " бойцами" регулярной армии и, так называемыми, резервистами - демобилизованными из армии, но числящимися в резерве на случай, видимо, войны лицами, - они, к слову, особенно усердно выполняли свой "долг". Нам удалось восстановить истинную картину происшедшего, для этого одному нашему режиссёру и двум женщинам-добровольцам пришлось рискнуть своей, как минимум, свободой. Но это отдельная тема.

Короче, никакой перестрелки не было. В чью-то мерзкую, преступную "резервистскую" голову пришла идея расстрелять окна примыкающего к казармам жилого дома, вынудив жильцов спешно покинуть его, а затем навестить опустевшие квартиры и разграбить их. Так и поступили. А на рассвете их, вместе с награбленным, поблагодарили за службу и отправили домой - в Ставропольский и Краснодарский края.

В полдень следующего дня в свою квартиру вернулся научный работник, профессор, пожилой человек. Увидел, что всего нажитого нет. И скончался почти тут же, от обширного инфаркта.

Хватит примеров, думаю. Для того, чтобы пояснить суть. А она состояла в том, что мы настаивали на том, чтобы и подростка из автобуса, и мужчину из квартиры, и таксиста, и профессора включили в список жертв 20-го января. Не для того, чтобы расширить списки. А для того, чтобы их семьи могли получить выплаты и льготы, положенные тем, кто погиб в ТУ ночь и вследствие её (смертельно раненые).

Какие-то организации и должностные лица соглашались с нами, а какие-то нет. Кто-то попал в итоговый список, а кто-то нет.
Потому некоторые цифры и разнятся.
Впрочем, тем, кого не стало, всё это глубоко безразлично."

Одним из шехидов стал Александр Мархевка - врач скорой помощи, погибший во время оказания помощи раненым. 

205407m

Из воспоминаний Эллы Мархевка: 

"В ночь с 19 на 20 января, когда в Баку ввели войска, погиб мой сын Александр Марxевка. Он работал врачом на "Скорой". Поступил вызов к раненому, послали Сашу. Он не доеxал. Кто стрелял в машину "Скорой Помощи"? Водитель, увидев рядом с собой истекающего кровью врача, впал в шоковое состояние. Вскоре он заболел и умер, так ничего не рассказав.

А я почему-то все время вижу одну и ту же картину: быстро, включив сирену, едет машина скорой, навстречу танки, не вражеские, свои. Они не пропускают машину. Врач кричит, "Пропустите, мы спешим к раненому!" И тогда в танке старший приказывает:"Успокойте этого усатого докторишку!" И они успокоили. Вот и все. Нет сына, брата, мужа, отца...

Прошло 30 лет. А рана в сердце не заживает. Не заживет никогда. Как можно жить без отца ( сына,..)? Что это значит:"нет папы?" Ведь был. Мой Саша был внуком пары, репрессированной Сталинским режимом в 40-x, сыном блестящего ученого, затравленного на работе в 70-x, человеком, которого xладнокровно убили в 90-x. Ни мой сын, ни свекр, ни муж, ни мой отец не были ни убийцами, ни грабителями. За что иx?

У каждого человека есть право на жизнь. Когда женщина ждет ребенка, все люди вокруг нее, будь то близкие или малознакомые, заботятся, защищают ребенка. Так кто и по какому праву забрал жизнь Моего Сына? Сына человечьего!

Они начали убивать его в сороковые, задолго до его рождения. Продолжили в семидесятые, добили в девяностые. Они - злоба, зависть, жадность, ненависть.

Прошу вас, не дайте им больше убивать!

Спасибо всем, кто помнит Сашу, приносит на его могилу цветы". 

Александр был не единственным врачом, героически пробивавшимся на улицы, чтобы помочь раненым. 

Эльвира Багирова

"25 лет назад молодой врач Скорой помощи Багирова Гюльмира Гудратуллаевна 20 января 1990 года пришла домой, чтобы поцеловать двух маленьких дочек: двухлетнюю Эльвиру и пятилетнюю Халиду. Пришла, чтобы попрощаться с нами... Мы этого не понимали... Папа понял, но молчал. Что он мог сказать? Это был мамин долг..

Весь ужас который она видела и прожила в те дни, она нам не рассказывала, дабы не травмировать нашу психику. Уже потом, повзрослевшим, она обрывками рассказывала, как ей и другим врачам, не давали возможности провозить раненых, около Филармонии им преградили путь на танке и обещали проехаться по ним, но они не отступили, как обстреляли карету скорой помощи и погиб мамин коллега- врач, как они собирали останки погибших и родные по куску одежды находили своих детей и близких..

Я хочу сказать спасибо своей маме, другим врачам и простым людям за то, что рискуя своей жизнью, они спасали раненых.

Моей маме не дали никаких наград или привилегий, но она и не ждала. Она врач от Бога и этим все сказано." 

Urban поговорил с Гюльмирой ханум о событиях 20 января 1990 года и врачах, которые спасали жизни не только в ту ночь, но и в последующие дни. 

"То, что мы видели тогда, я не желаю пережить никому. В ночь на 20 января погиб мой коллега - Александр Мархевка, с которым мы вместе работали в Мардакянской больнице. Я тогда была молодая специалистка, а он уже известный врач - о таких говорят: "Хороший, знающий врач". Это был опытный кардиолог и реаниматолог. 

В ту ужасную ночь я не работала, но когда вышла на работу 20 января, все уже знали, что произошло. Тогда все мы, врачи, трудились не покладая рук, и все равно специалистов не хватало. Нам перекрывали дорогу и угрожали: около Ичеришехер закрыли дорогу на танках, а 29-го числа около блокпоста ранили в плечо мою коллегу Тамару Валлаеву, потому что мы хотели проехать после комендантского часа. Но врачи все равно работали, потому что поступало очень много раненых. Смены были через день: я закрывала дочек дома и уходила, потому что другого выхода не было. 

Сейчас очень многих, кто даже не вышел на улицу в то время, выставляют чуть ли не героями, забывая о тех, кто по-настоящему трудился. Со мной в смену выходили Света Керимова, Тельман Кафаров, Тамилла Валлаева, и есть еще много врачей, которые в то время рисковали своими жизнями, чтобы спасти других". 

История шехида Габиля Азизова: "Он не мог просто отсидеться, переждать, пока других людей убивают"

Из воспоминаний Ахмеда Рахманова: 

"Мне было 16 лет. Мы с родителями и младшим братом жили на первом этаже четырехэтажного дома, откуда открывался вид на Тбилисский проспект. 

Пытаясь преградить военным въезд в город, жители перегородили проспект в этом месте двумя рядами машин. В первом ряду стояли большие грузовики, во втором - машины поменьше.

Мы сидели у костров и чувствовали себя взрослыми. Приходили иностранные журналисты, а нас с братом сфоткала какая-то француженка. 

Вечером к баррикадам подъехал "уазик" темно-зеленого цвета, и сидевшие в нем люди приказали всем разойтись, потому что придут военные и будут стрелять.

Около 11 часов вечера к проспекту стали приходить новые люди. Они говорили, что к проспекту со стороны въезда в город  приближаются солдаты.

И мы пошли в сторону солдат. Мы видели, как оттуда на нас светят прожекторы, солдат мы не видели, только их щиты. И через каждые пять щитов - один автоматчик. Нам кричали, чтобы мы разошлись. Всей толпой мы сели на корточки, как обычно и поступали на митингах, демонстрируя властям, что перед ними мирная демонстрация.

Солдаты подошли ближе, щиты разомкнулись, и из-за них вышли люди с дубинками... Началась паника, и мы побежали обратно к баррикадам, а нам вслед стреляли - чуть выше голов. Стреляли на уровне бортов машин. Я помню в кузове одной машины стоял парень, что-то кричал, и вдруг он рухнул на землю. Что с ним стало, я не знаю. 

Когда в нас полетели дымовые шашки, я почувствовал, как меня кто-то тащит. Поворачиваюсь и вижу, что это моя мать. Она тащит меня, ругает на чем свет стоит и кричит, чтобы я вернулся домой".

baku_20_yanvara_1990

Исмаил Сафарали

"Самое странное воспоминание той ночи - это танк. Даже не сам его вид, хотя до этого я никогда не видел настоящий танк. Нет. Больше всего запомнился грохот гусениц во время хода и то, как трясется все вокруг, когда он проезжает мимо.

Мне 12 лет, моему брату Тиме 9. Мы лежим на заднем сидении "Волги" деда, голова к голове, он везет нас к себе домой, в более безопасный район. На переднем сидении, кажется, мама, она пригнулась так, чтобы ее было не видно в окне. Сначала едем в тишине, потом, где-то недалеко, автоматная очередь. Еще одна. Слышу, как пробегают люди рядом с машиной. "Не поднимайтесь, лежите" Едем долго, по ощущению, уже должны быть на проспекте Нариманова, где жил дед. И вдруг земля начинает трястись под машиной. И все вокруг трясется и ходит. Может, это вес брони и гусениц, может - мой страх. Я приподнимаю голову и вижу танк, который выезжает с соседней улицы. Дед давит на газ, машина тяжело ускоряется. "А ну опусти голову вниз!" Опускаю голову вниз, встречаемся взглядами с Тимой. Машина заезжает во двор, земля больше не трясется.

У ирландцев есть отличный тост, "Погуляй там на небесах вдоволь, пока дьявол до тебя не добрался" Я очень надеюсь, что в честь Горбачева и Язова никто этот тост не произносил, что дьявол доберется до них в первую очередь, когда наступит их час. Устроит им особый прием за то, что они устроили в Баку 20-го января 1990 года, ровно 30 лет назад. За грохот танков на улицах тогда еще советского города, за каждого из сто сорока семи погибших, за каждого из восьмиста раненых и за каждого из пяти пропавших без вести. За каждого..."

20_yanvar

Елена Храмц

Каждый раз мы смотрим на произошедшее через призму «мне было 10 лет, было страшно»

Мне было 10 лет.

Мы жили на Баилово. Военная часть, корабли в бухте, военная техника. Мама закрывала ставни, в надежде, что это остановит. Что? Пули?

Папа был в море. Ни связи, ни мобильных ни интернета. Маме было 42. Всего на 2 года старше меня теперешней.

В дверях стоял топор. Это единственное, что мама нашла, хоть сколько-то весомое.

Баиловский «хеят эви» с хлипкими дверями и «шюшябяндами».

Это на самом деле дико страшно".

2019_01_17-035-13_005

Фаик Агаев

"Мне было 18 лет, и я все прекрасно помню.

Дом наш находился рядом с Сальянскими казармами. Я был там со старшим братом. В воздухе витала угроза, что в город введут войска.

Но нам не верилось, что свои же советские солдаты начнут стрелять в мирных жителей - советский же, на тот момент, народ.

Естественно, что в толпе было много провокаторов и подстрекателей, которые распространяли слухи о том, что вот-вот прибудут "иранские сарбазы", "турецкие аксеры", и что в танки и военных надо швырять палками и камнями. Через год эти провокаторы вошли во власть и сели на очень высокие посты. А на тот момент они просто испарились – ровно за полчаса до того, как войска уже начали свое кровавое шествие.

Началась стрельба, люди побежали, в том числе, и мы с братом… Это было очень страшно, ибо наше поколение не ведало, что такое война. На следующий день в наше окно уже смотрело дуло пушки танка…

Утром мы с отцом пошли за хлебом. Спускались по улице мимо Сальянских казарм, по направлению к кинотеатру "Хазар", больнице "Каспар"а и к магазину "Олимп". Увидели передавленную танком машину "скорой помощи", много крови на асфальте…

Пошел снег, и потому следы этого преступления, этого страшного зверства, случившегося в ночь на 20-е января, невозможно было разглядеть полностью.

Во всех домах, мимо которых мы проходили, были выбиты стекла, стены были исперещены пулями.

Потом были похороны….

Ходили слухи о том, что убитых было гораздо больше, и что часть трупов была сброшена в Каспий.

Мне очень трудно говорить об этом даже сейчас, по прошествии стольких лет. Страшная трагедия оживает в памяти. Встает перед глазами, словно всё это было только вчера".

Кинорежиссёр Станислав Говорухин

"Советская Армия вошла в советский мирный город Баку, как армия оккупантов: под покровом ночи, на танках и бронемашинах, расчищая себе путь огнём и мечом.

По данным военного коменданта, расход боеприпасов в эту ночь — 60 тысяч патронов.

На сумгаитской дороге стояла на обочине, пропуская танковую колонну, легковая машина, в ней - трое учёных из Академии наук, трое профессоров, одна из них - женщина. Вдруг танк выехал из колонны, скрежеща гусеницами по металлу, переехал машину, раздавив всех пассажиров.

Колонна не остановилась — ушла громить "врага, засевшего в городе".

16_128_819

Воспоминания бакинцев, оказавшихся под обстрелом со стороны аэропорта: 

 "Вечером 19 января я шел домой. Возле дороги пос. Бина увидел скопление людей, подошел к ним. Когда разговаривал с ними, увидел, что едут танки. Неожиданно по стоявшим стали стрелять из автоматов, меня ранили в ногу. Когда танки  подъехали, я, пожилой человек, перенесший два инфаркта, стал просить у солдат помощи, они подошли и стали бить меня ногами, потом повернули лицом к земле и обыскали. В мучениях я был доставлен жителями поселка Бина в больницу".

Аббас Аббасов

"19 января я с двоюродным братом ехал в аэропорт. Между 12 часами и часом ночи на дороге начался  обстрел. Я - свидетель того, как солдаты стреляли в спины бежавших по дороге людей, кололи штыками тех, кто уже был в агонии. Я забыл выключить фары машины, и когда они подбежали, хорошо рассмотрел лица солдат: они были очень рослые, с длинными волосами, усами, бородами, не как положено солдатам, но они были в военной  форме. Вся наша машина была пробита пулями. В меня попали четыре пули, три рядом с печенью, одна подкожно.

Со мной в реанимации лежал парень, Фуад, 22 года, из пос. ГРЭС, он был ранен, солдаты кололи его  штыком. Через два часа он умер. Там, на дороге, в ту ночь я видел, как в мертвого человека всадили пули целого "магазина".

Надир Алиев

"19 января поставил машину и пошел домой. Жена сказала, что дети стоят на дороге, пошли посмотреть на танки. Уже было поздно, и я пошел за детьми, отослал их домой, а сам остался стоять у Нового Сураханского круга (не доезжая до аэропорта). Число людей, стоявших там, менялось, но в среднем было около пятидесяти. Это были  люди из поселка, стоявшие посмотреть, с "голыми руками". Неожиданно раздались звуки стрельбы, народ побежал с криками -  "Стреляют!". Я тоже побежал, одна пуля угодила мне в поясницу и вышла в области живота. Был в реанимации десять дней. Соседа убило на месте, на дороге".

Балагусейн  Мир-Казыб

Жертвами 20 января стали, по официальным данным, 147 человек из числа гражданского населения.
Среди них были и дети.

  • Ильгар - 13 лет. В тот вечер с друзьями отправился на площадь 11-й Красной Армии помогать людям. Утром труп Ильгара был найден в морге. 
  • Вера - 16 лет. Ученица 11 класса средней школы № 258. Смертельно ранена у себя в квартире. Дом продолжали обстреливать и в квартире начался пожар.
  • Нариман - 15 лет. Ночью, услышав стрельбу, вышел на улицу. У Сальянских казарм был ранен автоматной пулей. Был доставлен в больницу имени Семашко. Утром труп Наримана нашли уже в морге. В выписке о смерти написано: «Множество пулевых ранений на грудной клетке". 
  • Лариса - 13 лет. Погибла от огнестрельного ранения в сердце во время обстрела автобуса.

larisa_mammedova_190108

Из воспоминаний Фармана Мамедова, отца Ларисы: 

"Я работал начальником автоколонны в автобусном парке №2. Вечером 19 января в городе было неспокойно, и нам поручили вернуть все автобусы с вверенных нам маршрутов столицы Баку в гараж. Я находился вместе с дочерью Ларисой в 39-м маршруте.

Она всегда была рядом со мною: ей нравилось кататься на автобусе. В тот вечер около нынешнего здания Президентского аппарата проходил митинг - народ требовал независимости Азербайджана.

Было где-то 22.30, мы собирались отъехать в гараж, но в это время по микрофону сообщили, что со стороны завода лейтенанта Шмидта (ныне территория парка вокруг центра им.Г.Алиева) солдаты хотят войти в центр столицы. Нужна помощь народа, чтобы предотвратить это.

По требованию народа мы посадили людей в автобусы и поехали туда. Но когда поворачивали к заводу лейтенанта Шмидта, не доезжая до трамвайной линии (была на улице Чапаево,ныне Тебриз), с трех сторон - где-то метров с 20-25 метров - нас стали в упор расстреливать. Крики ужаса, в автобусе появились убитые и раненые...

В это время моя дочь находилась на заднем сиденье автобуса. Убило водителя, мы остановились, а в автобус ворвались солдаты, насильно вытащили всех на улицу, повалили на землю, стали избивать дубинками и прикладами автоматов. В этот момент я почувствовал сильную боль в ноге и понял, что тяжело ранен. Я начинал терять сознание. И вот когда кто-то поднял меня, чтобы отвезти в больницу, я увидел, что передо мной в пальто несут мою доченьку, и потерял сознание.

Спустя три дня я пришел в сознание и узнал, что моей дочери больше нет - она лежала в морге с биркой под номером 320... Независимость мы приобрели ценой невинной крови и фундамент государственности Азербайджана был заложен именно "шехидами" 20 января, которые заслуживают звания национальных героев. Но прошло столько лет, а преступники до сих пор не наказаны. Более того, вызывает удивление тот факт, что палач Горбачев получил Нобелевскую премию мира".

Из воспоминаний Галины Мамедовой, матери Ларисы: 

"Ночью 19 января, когда в городе послышались автоматные очереди, я вышла на улицу и стала сильно беспокоиться. Так и прождала их до утра, хотя дома оставались одни еще 4-месячная Нармин и 5-летний Эмин. А утром мне позвонили из больницы Семашко и сообщили, что супруг находится в тяжелом состоянии.

Вместе с соседями я сразу поехала туда. В больнице кругом шум, крики, кровь, вместо освещения люди зажигали газеты. Я не могла поверить, что такое может произойти. Нашла Фармана, потом стала искать по всем палатам мою Ларису. Меня пытались успокоить, мол, все в порядке и доченька найдется...

Но соседи нашли ее в морге и отвезли домой. Когда я вернулась, увидела окровавленное тело дочери, распахнутое пальто, покрытое битым стеклом, а лицо ее было обезображено царапинами...

В ту ночь ребенок вышел из дома жизнерадостным. Последними ее словами были: "Я хочу с папой поехать, хочу народ и флаг увидеть". Я бы не отпустила ее в ту ночь, но она всегда рвалась быть с отцом, возила ему на работу еду, каталась на его автобусе и даже уходила вместе с ним на митинги. Я не ожидала такого. Даже по-человечески похоронить не дали и постоять у могилы. Когда хоронили, все время кричали: "Уходите быстрее. Скоро опять солдаты стрелять начнут!".

Лариса была очень послушным и домашним ребенком, всегда помогала мне по дому, смотрела за маленькими детьми, была незаменимой. Потерять такого ребенка... Была дочь и нет ее... Не могу до сих пор поверить, и единственное, что хоть как-то успокаивает, что она живет в нашей памяти. Девочка ходила в кружок Дома пионеров и училась там рукоделию. А накануне своей смерти сшила детские пинетки и ночную рубашку для брата и сестры.

Она была очень сердобольным ребенком. Даже когда в нашем переулке стояли солдаты на танках, и она должна была отнести пирожки отцу, Лариса сказала: " Мама, давай и солдатам отнесем. Они бедненькие, наверное, голодные". А потом вернулась и сказала: "Теперь они с голоду не умрут...".

Вместо эпилога

"30 январей, 30 лет гнева, 30 лет боли, 30 лет непрекращающихся слёз… Когда-нибудь дата «20 января» станет одной из множества кровавых страниц истории человечества. Но пока живут те, кто пережил этот день, кто потерял близких, кто оплакал вместе со всеми эту потерю, кто помнит почерневший от горя Баку, из которого исчезли все цвета, кроме чёрных платков женщин и кроваво-красных гвоздик, 20 января не история, а страшный день Жизни, которую убили. В это день погибли не только те, к кому приходят поклониться сотни тысяч жителей Азербайджана. В это день погибли все мы, потому что как сказано в одной мудрой книге «и настанет день, когда живые будут завидовать мёртвым»… Мы пережили такой день… Мы похоронили своих мёртвых и навсегда остались с незаживающей раной в сердцах и душах. Мы живём, работаем, растим детей, смеёмся и плачем, ибо так устроен мир. Но каждый год на рассвете 20 января просыпающийся город срывает с неба чёрный цвет ночи и накидывает на свою седую, древнюю голову траурное покрывало, на котором выступают миллионы капель кроваво-красных гвоздик… Светлая память всем погибшим и вечное напоминание всем живущим о величайшем грехе убийства и предательства, которые в те дни легли чёрным, несмываемым пятном и позором на многих нелюдей… Они избежали суда человеческого, но что он значит по сравнению с судом Всевышнего?"

Бахрам Багирзаде

20_yanvara5


Отзывы