В Шеки, рядом со старой мечетью, жил обычный такой человек по имени Мамедали. Мамедали в жизни любил три вещи; свой двор, лимоны и женщин. К последним у него было особое отношение. Не было дня, чтобы он не думал о женщинах. Мамедали был мужчиной недалекого ума и среднего роста. Работал он мясником на местном рынке. Работа была не пыльная и прибыльная, поэтому Мамедали не жаловался. Шекинцы считали его последователем исторически обоснованного, но полумифического ловеласа Хаджи Даи.

В советское время в Шеки действовала туристическая база, куда направляли по путевке ударников труда со всего Союза.  Турбаза располагалась у подножья горы, и практически вся была окутана зеленью. Уютные беседки, компактные коттеджи, журчание реки Киш, пение птиц - все это настраивало исключительно на романтику. А возможная перспектива буквально подталкивала на мысли о более глубоких отношениях. Многие искатели любви нашли там утешение. Одинокие женщины, которые приезжали в Шеки за кавказкой щедростью, и  переполненные желанием шекинцы, которые с ожидаемой расточительностью одаривали их своим вниманием.

В один из прекрасных, летних вечеров, какие бывают только в Шеки, когда легкий ветер омывает запыленную за день душу, а кроны чинаров шелестят так громко, что сбивают с мысли, Мамедали, размышляя о том, что счастья у него практически не было, проходил мимо той турбазы.

Счастья у Мамедали действительно не было. Для него это понятие носило глобальный характер, поэтому, наверное, и не было.

Итак, проходя мимо турбазы, Мамедали встретил прекрасную Елену, то есть Анастасию - крутильщицу и по совместительству мотальщицу шелкопрядильного комбината из Запорожья. Трепетное сердце Мамедали стало биться сильнее, кровь по его венам текла с таким же журчанием, как река Киш в период полноводья.  Настя же посылала в его сторону только наивные взгляды,  в которых Мамедали подметил и любовь до гроба, и страсть, и даже намеки на похоть.  Что может быть прекрасней любви мясника и крутильщицы (по совместительству мотальщицы)? Отвечу вам переполненный грустью: НИЧЕГО!

Так они начали встречаться. Каждый вечер Мамедали, выходя с работы, брал с собой баранье мясо, бараньи сердце и печень, а также бутылку домашнего вина и отправлялся к Насте. Весь вечер влюбленные под высоким ветвистым чинаром ели шашлык, пили вино и рассказывали друг другу интересные истории. Она на украинском рассказывала ему про свое одиночество, он на шекинском диалекте травил анекдоты, а потом они вместе на русском смеялись. Так продолжалось 5 дней и 6 ночей. Но Настя через день должна была уезжать на родину, поэтому Мамедали решил, что так продолжаться больше не может и перешел к интенсивному наступлению, конечно же, в рамках приличия.  Сначала Мамедали начал трогать ее за руки, затем гладить плечи, а когда дошло до шеи, крутильщица и по совместительству мотальщица дала ему, пусть и не решительный, но отпор.  Так повторялось несколько раз. В конце концов, терпение Мамедали лопнуло, и он со всей кавказской щедростью заявил:

- Кябаб (шашлык) хАрАшо, джигяр (печень) хАрАшо, юрек (сердце) хАрАшо, вино хАрАшо, Мамедали плохо?..

Что было потом, мы не знаем. Возможно, эти простые, но идущие от сердца слова Мамедали растрогали Настю, и она разрешила ему погладить шейку. А возможно Мамедали ушел из турбазы и из жизни крутильщицы (по совместительству мотальщицы) сломленный и поникший и продолжал жаловаться на судьбу и на то, что счастья у него практически не было. История и шекинцы об этом настойчиво умалчивают.

Некоторое время спустя турбазу закрыли. Не знаю, что послужило поводом: обида Мамедали или так решили свыше... Но то, что туризм в Азербайджане упал, это факт.